Двигается, будто танцует. Есть ещё четвёртый — Яр. Он предпочёл обычный охотничий лук. У него хороший глаз.
Никаких зачарованных доспехов. Никаких волшебных побрякушек. Всё, на что можно рассчитывать — тело, ум, воля и средоточия. У кого есть редкие — уже преимущество. У кого эпические — потенциальный шанс.
Инструкторы предупреждали: «Если встретите претендентов из других поселений — не обязаны убивать. Но если они мешают — действуйте. Абсолют видит всё. И делает выводы не из слов, а из поступков.»
Меня насторожила одна фраза.
— Вернуться назад — можно?
Старший кивнул.
— Если не погибнешь. Те, кто выполняют первое задание, иногда получают второе. Но все возвращаются в первый круг. Первый круг не отпускает просто так. А пройти его за месяц почти никто не может. Почти.
Он посмотрел на Лана.
И я понял — почти.
Вечерами мы почти не разговаривали. Только взгляды. Только проверка друг друга на прочность без слов. Я чувствовал, как моё тело стало легче, движения — точнее, реакции — быстрее. Я тренировался с каждым. Подстраивался. Не показывал силы. Зачем? Пусть думают, что я просто ловкий. Просто удачливый. Просто живучий.
У меня нет цели быть вожаком. Я не хочу стать новым Старшим. Я хочу понять, что это за круг. Кто такой Абсолют. Почему я здесь.
Осталась одна ночь. И рассвет, за которым — открытая дверь. Без гарантий.
Утро было на удивление ясным.
Никакого тумана, никакой драмы. Просто солнце, как всегда, слепило в глаза, не давая спрятаться ни за тенью, ни за оправданием.
Я проснулся сам, без окрика. Без ощущения страха. Всё было… слишком спокойно. Даже воздух казался как-то не по-настоящему чистым. Я сел на топчане и на миг просто сидел, прислушиваясь к своему дыханию. Медленно, ровно. Ни дрожи в руках, ни кома в горле.
Собрался быстро. Всё уже было готово с вечера: простая кожаная куртка, ремни, перевязь под топор, фляга. Ещё немного сухой вяленой пищи, нож, огниво. Ничего лишнего. Ничего, что могло бы спасти от реальной опасности.
И вот пока натягивал сапоги, вдруг понял: всё рассчитано. До удивления точно.
Мне осталась ровно неделя до завершения миссии — той, из-за которой я вообще попал в этот круг. Ровно семь дней. И ровно столько же длится испытание.
Совпадение?
Я в такие давно не верю.
Если я выживу — миссия будет выполнена. Возможно, портал откроется снова. Возможно, я уйду дальше. Или в другое место. В любом случае, шанс вернуться в это поселение — ничтожен.
И это даже хорошо. Здесь ничего моего. Ни воспоминаний, ни корней. Только странная тоска, как будто я всё время нахожусь не в своём теле. Как будто я одолжил его у кого-то, кто уже сгорел.
Я вышел на улицу. Остальные уже собирались.
Лан стоял в стороне, глядя куда-то в небо. Как будто ждал знака.
Тесса поправляла ремни на спине — её клинки блестели отточенными лезвиями.
Яр что-то прилаживал к луку, проверял тетиву. Всё было чётко, размеренно. Никто не суетился.
Старший уже ждал нас у обелиска. Его лицо, как всегда, было спокойным и сухим. Он не говорил прощальных слов. Не обещал, что всё будет хорошо. Он просто протянул каждому из нас по куску обожжённого камня — метку привязки. Ту самую, что позволит Абсолюту следить за нами, а, может быть, и вернуть, если мы останемся живы.
Глава 19
— Всё, — сказал он. — Круг открыт.
В следующее мгновение земля дрогнула. Воздух завертелся в спираль, загустел, задрожал.
Я сделал шаг вперёд — и меня подхватило.
Падение? Полёт? Непонятно. В ушах свист. Под ногами — пустота.
Я не кричал.
Я просто знал: главное — выжить.
Всё остальное приложится. Или не важно.
Меня выкинуло в реальность, как выбрасывают раненого из седла — грубо, резко и без предупреждения.
Под ногами — шершавый, потрескавшийся камень. Воздух звенит жаром, но солнца не видно — только мертвенно-серое небо, в котором будто навсегда застряла пыль.
Я оглянулся. Мы стоим на большой круглой площадке, почти идеально вырезанной из камня. Словно кто-то когда-то выдолбил её здесь для точно такой цели — чтобы четверо людей могли здесь умереть с пользой.
В центре площадки — сфера. Она словно парит на высоте вытянутой руки, сверкая изнутри слабым светом. В ней что-то течёт — как жидкий янтарь, только чересчур живой. Волны, блики, всполохи.
И тут внутри головы — голос. Ниоткуда. Внятный. Неподвижный. Без эмоций, но с весом, как будто сам воздух вдруг стал говорить.
«Вы выбраны. Четыре претендента. Четыре судьбы.
Это ваша зона.
Вам предстоит выстоять против двадцати одной волны.
По три в сутки.
За каждую победу вы будете получать ресурсы. Вы можете использовать их для укрепления обороны. Для выживания.
Только энергия, собранная сферой, будет засчитана.
Смерть — окончательна.»
Голос исчез.
Никто не двинулся сразу. Мы просто стояли, осматриваясь.
— Похоже, теперь это наш дом, — сказал Лан и сделал шаг к краю площадки.
Там начинался склон. Каменные ступени вели вниз, где начиналась полоса скал и редкие заросли. Вдалеке — голая равнина, пересечённая трещинами. И если прищуриться… где-то там что-то двигалось. Но ещё слишком далеко.
Я обернулся к сфере. Она дрожала, будто чувствовала предстоящую бойню.
— Нужно укрепиться, — сказал Яр. — Вон те скалы можно подтянуть к краям. Каменные заграждения. Может, ловушки.
— Пока нет ресурсов, — ответил Лан. — Первая волна покажет, с чем мы имеем дело. Потом будем думать.
Я не спорил. Я просто впитывал происходящее.
Это не было похоже на прошлые места. Здесь было всё предельно просто: ты жив — ты борешься. Ты мёртв — всё кончено.
Никаких сложных моральных дилемм.
Никаких странных ритуалов.
Только волны.
Только мы. Четверо. Против того, что идёт.
И в этой простоте была… ясность. Я чувствовал, как во мне собирается сила. Та, что всегда появляется перед боем. Сила, которая раньше звалась страхом, но теперь — только готовность.
Я посмотрел на остальных. Лан — спокойный, как камень. Тесса — уже проверяет лезвия. Яр — взвешивает каждую трещину в камне, каждый угол.
А я?
Я просто понял: у меня есть неделя. Семь дней. Двадцать одна волна.
И если всё пройдёт правильно — я
