class="p1">Она встала и протянула ему обе руки, прижав их при этом к бокам так, чтобы полуобнажённая грудь выглядела ещё более привлекательно. Александр поднялся на ноги и посмотрел на неё в нерешительности. Он спросил:
– Моё испытание окончено?
– Именно так. Наша сделка выполнена, и я очень, – она вздохнула с тихим стоном, – очень горжусь тобой. Я знала, что ты справишься, и мы сможем наконец с тобой объединиться.
– Что ты имеешь в виду?
– М? – Хытр, не дождавшись, когда он возьмёт её за руки, начала обходить ведьминский круг. Ткань так и норовила сорваться с её плеча.
– Что значит «объединиться»? – в голосе Александра начало проскальзывать раздражение и некоторое нетерпение.
Ему не верилось, что бесконечные три с лишним года подошли к концу, он ждал подвоха.
– Я – магия. А ты, если не забыл, – колдун, Са-шень-ка, – она хрустально рассмеялась, задрав голову. – Мы должны быть едины, в этом суть нашей с тобой природы. Можешь, конечно, продолжить терпеть укусы Лисика, а можешь пойти со мной. Ты, кстати, не против, Лисик?
Лис медленно и бесшумно вышел из тени:
– Не обманываешь, сестрица, хе-хе?
– Как можно, Лисик? – она изобразила притворный ужас.
– По-разному, хе-хе.
– Меня обижает ваше недоверие, – Хытр надула губы. – Всё по-честному. Са-шень-ка условия выполнил, теперь мой черёд.
– Лис, – Александр присел на корточки и тихо обратился к другу. Он знал, что Хытр услышит всё, даже если он будет произносить слова одними губами, но хотел продемонстрировать, что это послание было только для зверя, – встреть их, пожалуйста. Указатель работает, и я уверен, что они его найдут.
– Ещё чего! – Лис зарычал и ощетинился. – Я с тобой.
– Пожалуйста.
Александр протянул руку и с нежностью потрепал Лиса по голове.
– Пф-ф, – магический зверь фыркнул и закатил глаза. – Раздражаешь. Иди уже, но сестрице не верь. На то она и магия, чтобы веры ей не было, хе-хе.
Александр мельком взглянул на пирамидку из трав – та по-прежнему прогорала, образуя облака чёрно-белого дыма. Всё работало исправно. Он встал и обернулся к Хытр – та в ожидании облокотилась на дерево и перебирала пляшущие в воздухе пряди. Александр шагнул за пределы ведьминского круга, и Хытр тут же расплылась в такой широкой улыбке, будто только что получила подарок, о котором мечтала всю свою бесконечную жизнь.
***
Роман с Жанной, не сговариваясь, затаили дыхание. Роман принял решение в целом ничего не делать здесь по своей инициативе, посколько до сих пор толком не понял, где они вообще оказались. Жанна сказала помалкивать и не высовывать носа – что ж, это он может. Девушка же внутренне молилась сразу всем, в кого пыталась поверить в разные периоды жизни – и Господу Богу, и Будде, и Кришне, и даже Ктулху – поскольку не знала, кто именно из этой компании услышал бы её здесь, в астрале. Где ей совсем не хотелось находиться.
После того, как они оказались не одни, прошло уже некоторое время. Сказать, сколько именно, они не смогли бы – в абсолютной тишине и бескрайней серости ориентироваться было не на что. Хотя кое-что всё же было: Роман точно знал, на сколько минут он может задержать дыхание, в институте они с Красибором соревновались в этой сомнительной дисциплине. Так что вряд ли прошло больше полутора минут, если только в этом месте не работали какие-то другие правила течения времени. Но ощущалась эта минута как вечность.
Жанна, в отличие от Романа, не тренировалась задерживать дыхание и успела сделать уже несколько тихих вдохов, каждый из которых грозил выдать их с головой. Как раз после очередного вдоха раздался голос. Он был женским, с хрипотцой и скрипом, будто говорила очень старая женщина.
– Жанна, душа моя, как же тебя так далеко занесло? – спросила она с претензией.
– Бабушка? – выдохнула девушка и дёрнулась в сторону, чтобы выбраться из-под кровати.
Роман успел схватить её за руку и удержать на месте. Жанна попыталась было его оттолкнуть, но через мгновение опомнилась и осталась на месте, с благодарностью погладив его по плечу.
– Давно мы с тобой не говорили, не так ли? – пожилая женщина смягчилась, визгливые нотки ушли.
– Давненько, – сдавленно ответила Жанна.
Она тихонько всхлипнула. Роман продолжал держать её на случай, если снова захочет выскочить из укрытия.
– Они потому меня и отправили с вами двумя поговорить, – продолжала женщина. – Целое голосование устроили. Ты не представляешь, какими занудами люди становятся после смерти, это что-то с чем-то.
– Бабушка… – прошептала Жанна, всё ещё не веря своим ушам.
За годы владения даром она поговорила с сотнями призраков, но для самой себя пробовала призвать ушедшего человека лишь однажды – на следующий день после того, как навсегда попрощалась с любимой бабушкой. Розалина Рафаэловна – так звали её бабушку – тогда не пришла, а повторять призыв Жанна побоялась. Не знала, получится ли и, если получится, то будет ли это та самая бабушка, что объясняла ей задачки по математике и делала пироги каждые выходные, уверенная, что жарить их вкуснее, чем выпекать.
– Да и кто же знал, что все эти социальные штучки и после смерти ждут, прости Господи. Рая нет на земле, так и знай, внучка. Бюрократия на небесах похлеще, чем в ЖЭКе.
Старушка продолжала причитать, и Жанна зажмурилась, чтобы сдержать слёзы. Это действительно была она – такая, какой она её помнила и любила. Ворчливая, имеющая мнение по любому поводу, саркастичная. Жанна сделала глубокий вдох и спросила:
– Бабушка, ты здесь, чтобы что-то нам рассказать?
– Всё бежишь, торопишься, Жанна. А ты остановилась бы да по сторонам посмотрела, а то так счастье своё на бегу не заметишь.
Роман шёпотом добавил свои пять копеек:
– А леди дело говорит.
Жанна усмехнулась и мягко похлопала его по плечу, но обратилась снова к бабушке:
– Я очень по тебе скучала, бабуль. Но мы здесь неправильно оказались, и нам нужно выбираться.
– Надо, надо, – заворчала женщина, – да только с тем, как ты обычно едва нос к мёртвым суёшь, нормально и не поговорить. Но ладно, твоя взяла.
Жанна задержала дыхание в ожидании откровения, которое бабушка должна была передать от всего мира мёртвых. Женщина помолчала несколько секунд, будто нагоняя драматичности, и наконец сказала:
– Вы все нас достали.
Роман с Жанной синхронно обалдели от такого заявления. Розалина Рафаэловна продолжила:
– Мёртвые должны оставаться мёртвыми, Жанна. Но это, я думаю, и так тебе успели сказать.
– Всего тысячу раз, бабуль, – буркнула девушка.
– Ну это тот децл, что можно без нормального визита передать, – ворчала старушка. – А дальше природа мира против. Но уж ладно, мы её перехитрили, внучка.
В голосе её послышалась гордость, и можно было угадать, что она улыбается. Жанна подумала вдруг, что скорее всего и не собранием её выбрали, а сама она всех растолкала и сказала, что раз уж они с Жанной родственницы, то нечего кому-то постороннему к ней на разговор идти. Внучка не удивилась бы даже если бы Розалина Рафаэловна подралась при необходимости с другими кандидатами. Её удар тростью справа был что-то с чем-то.
– После прошлого раза, – продолжила женщина, – мёртвые волновались и шумели, но пространство затянулось быстро, и выйти никто не успел.
– Выйти к живым? – уточнила Жанна, уже понимая, к чему клонит бабушка.
– К ним, к ним. Но в этот раз всё так долго тянется, что весь мир мёртвых на низком старте, моя милая. На старт, внимание – и марш покорять мир живых, не оставляя камня на камне. Смекаешь, о чём я?
– Фима пробыла мёртвой всего несколько минут, – сказал Роман, буквально слыша, как работают шестерёнки в его голове. – А Океан погиб больше двадцати лет назад.
– Красавчик дело говорит, – ухмыльнулась Розалина Рафаэловна. – Не зря он мне нравится больше других твоих ухажёров. Уж точно больше деда твоего.
– Бабушка!
– Что «бабушка»?
Роман удивлённо зашептал:
– Что за дед?
В ответ он получил тычок в бок, Жанна же обратилась к бабушке:
– При всех моих любви и уважении…
– Это не моё дело, – завершила неприятную фразу она вместо Жанны. – Ладно. Собственно, возвращаясь к нашим баранам, кроме того, что пацан мучается и совсем уже жизни после смерти не видит, так ещё куча куда более бодрых мертвецов только рады будут вместо него вернуться. А знаете, дети, как они будут возвращаться?
– Занимая места живых, – ответил Роман.
Он становился мрачнее тучи, понимая, насколько увеличились разом возможные риски.
– Именно так, радость моя, – ласково сказала женщина. – Будь я на пятьдесят лет помоложе и живой…
– Бабушка!
Розалина Рафаэловна хрипло рассмеялась, а потом замолкла, будто что-то обдумывала. В конце концов она вновь подала голос:
– Давайте не превращать вашу историю в сказку про живых мертвецов? Тем более, что возвратиться
