комендантом Кашгара в период с 1916 по 1924 год, славился своей жестокостью. Его преемник, Ма Шаову, тоже правил железной рукой. Когда мусульманские армии захватили Кашгар, между дунганами и местным мусульманским населением вновь возникла напряженность, ставшая ключевым фактором для распада коалиции. Ма Шаову и его китайские войска оказались в осаде в новом городе. Дунгане, сопровождавшие повстанцев с севера, решили встать на сторону Ма и порвали со своими тюркскими товарищами. Между тем в коалиции то и дело возникали стычки между разными группами, и летом 1933 года мусульманский старый город несколько раз переходил из рук в руки.

Как раз в этой неразберихе гражданские активисты стали выступать за независимость. Ядро этой группы составляли торговцы и джадидские улемы из Кашгара. Затем к ним присоединились члены хотанского правительства. Получив известия о перевороте, в Кашгар вернулись несколько изгнанников из советской Центральной Азии и не только. Одним из первых новых учреждений стало министерство образования, которое реквизировало единственную в городе типографию (принадлежавшую шведской христианской миссии, работавшей здесь на протяжении нескольких десятилетий) и принялось издавать газету «Жизнь Восточного Туркестана». Редактировал ее Кутлук Хаджи Шавки, местный джадид с большим стажем, чье имя двадцатью годами ранее появилось в Терджумане Исмаила Гаспринского – крымской газете, ставшей флагманом исламской реформы в Российской империи. 10 сентября активисты под руководством Сабита Дамуллы учредили газету Истиклал джамияти («Общество независимости»), которая 12 ноября начала подготовку к провозглашению республики{203}.

В Хотане Бугра и его братья провозгласили себя эмирами, а в Кашгаре сепаратистское государство назвали республикой. У нового государства было много названий. На местной монете чеканили названия Республики Уйгуристан и Исламской Республики Туркестан, а паспорта выдавались от имени Блистательной Исламской Республики Восточный Туркестан{204}, но чаще всего она упоминается как ВТР. Нация, родина и ислам тесно переплетались в сознании основателей республики. Границы этой родины нигде не указывались, однако Восточный Туркестан, скорее всего, подразумевал территорию преимущественно мусульманской страны от Кумула до Кашгара, исключая Джунгарию на севере. Фактически республика контролировала только оазисы Кашгар, Яркенд и Хотан – и те не полностью. Первая статья конституции гласила: «Республика Восточный Туркестан создана на основе исламского шариата и действует в соответствии с заповедями Мудрого Корана, источника нашего счастья и воплощения непреложного Божественного закона»{205}. В других статьях конституции слово «президент» использовалось как синоним словосочетания «лидер правоверных». Тем не менее сами обстоятельства ее провозглашения четко указывают на то, что республика была основана на политике общественного участия и национального самоопределения. Ее лидеры рассматривали Восточный Туркестан как часть более широкого сообщества тюркских народов, которые по определению считались мусульманами. Термин «уйгур» в республике не упоминался. Вверху на первой странице «Жизни Восточного Туркестана» красовался классический джадидский лозунг Гаспринского: «Единство в языке, мыслях, делах».

ВТР была джадидской республикой, провозглашенной на самом дальнем краю тюркского мира. Ее правительство представляло собой коалицию прогрессивных улемов и людей, которые долгое время активно участвовали в деятельности джадидов в Кашгаре. В ней модернистское понимание ислама сочеталось с неприятием антиколониального национализма в тюркистском духе. Ее риторика уходила корнями в центральноазиатский мусульманский модернизм, о чем ясно свидетельствует использование лозунга Гаспринского. Расстановка сил здесь сильно отличалась от расстановки сил в русском Туркестане в 1917 году, где улемы и джадиды были заклятыми врагами друг друга. В Восточном Туркестане в 1932–1933 годах улемы-реформисты примирились с идеей прогресса во имя нации и родины и не ощущали угрозы со стороны молодежи, как их ташкентские коллеги в 1917 году. Правительство заседало в Кашгаре, но родом из Кашгара или близлежащего города Атуш были всего шесть из пятнадцати членов кабинета. Остальные были из Турфана и Хотана. Сабит Дамулла родился в Атуше, а большую часть своей взрослой жизни провел в Кульдже. Кабинет представлял собой обширную коалицию нацеленных на модернизацию сил со всего Восточного Туркестана. Однако его члены приняли роковое решение предложить пост президента республики Ходже Ниязу, которого они не знали и с которым у них было мало общего. Лидеров ВТР привлекала в нем военная мощь и соглашение с Шэном. На страницах «Жизни Восточного Туркестана» он прославлялся как «великий победитель» и добрый правитель.

У новой республики были все атрибуты современной государственности: конституция, кабинет министров, флаг, валюта и паспорта, но зародилась она в чрезвычайно сложных условиях. Из-за того что у этого государства не было выхода к морю и развитых ресурсов, оно было обречено столкнуться с непреодолимыми трудностями. Кроме того, оно и свою-то территорию контролировало не полностью, поскольку дунганские силы по-прежнему занимали новый город в Кашгаре. Новое правительство спешно вступило в контакт с иностранными государствами. Советы лидерам ВТР не нравились, поскольку к 1933 году идея о том, что целей джадидов можно достичь советскими средствами, в Советской Центральной Азии уже не поддерживалась. Телеграмма правительству Турции с объявлением о создании ВТР вызвала некоторое оживление в турецкой прессе, но никакой реакции со стороны самого правительства, которое на тот момент открыто выступало против вмешательства, не последовало. Контакт с Афганистаном дал столь же скудные результаты. Единственной оставшейся надеждой была Великобритания. Делегация, отправленная в Нью-Дели, наконец добравшись до места назначения в феврале 1934 года, получила поспешный отказ. Китайские историки обычно называют ВТР британской марионеткой, созданной для подрыва суверенитета Китая, однако это мнение идет вразрез с какими бы то ни было фактами. Великобритания в 1930-х годах поддерживала территориальную целостность Китая и считала Нанкин единственной легитимной властью в Синьцзяне. У нее не было намерения вмешиваться в их дела и защищать ВТР{206}. Вымогать у китайского правительства экстерриториальные права в Синьцзяне и даже продавать оружие полунезависимым губернаторам провинции – это одно, а оказывать поддержку сепаратистскому государству – совсем другое. Чиновники британского консульства в Кашгаре вели хронику бурных событий той эпохи, но ничего по этому поводу не предпринимали.

Советский Союз, тоже ощутимо присутствовавший в регионе, выступал решительно против создания еще одного независимого мусульманского государства у своих границ{207}. Советская власть как раз в это время проводила чистку культурной элиты советской Центральной Азии, чтобы на корню пресечь появление националистических движений, и не могла допустить создание независимого государства в Восточном Туркестане. Напрямую Советам вмешиваться не пришлось, поскольку они заручились поддержкой самого Ходжи Нияза, президента ВТР. Осенью он вступил с Советами в переговоры, добиваясь от них поставок вооружения для своих войск{208}. В январе 1934 года он наконец явился в Кашгар и принес с собой одни несчастья. Летом он порвал с Ма Чжунъином, дунганским военачальником, которого пригласил в Синьцзян в 1932 году. Ма сражался с Шэном от имени Нанкина, но потерпел поражение в результате советского вмешательства, как раз в тот момент, когда Ходжа Нияз начал переговоры с Советами. Теперь Ма преследовал Ходжу Нияза до самого Кашгара. В феврале 1934 года дунганские войска Ма разграбили Кашгар от имени Гоминьдана. За нападением на Кашгар последовал погром, в ходе которого большинство магазинов в городе было разграблено и убито, вероятно, до 4500 человек{209}. Лидеры республики бежали в Янгигисар до того, как дунгане прибыли в Кашгар, и попытались восстановить правительство там. Дунгане последовали за ними и захватили город. Сабит Дамулла бежал в Яркенд, а Абдуллу Бугру, одного из хотанских эмиров, казнили люди Ма, выставив его голову перед главной мечетью в Кашгаре. Ходжа Нияз избежал резни в Кашгаре благодаря тому, что уехал на встречу с советскими официальными лицами в Эркеч-Таме, пограничном пункте с Советским Союзом. Там он пообещал сотрудничать с Шэном и отделиться от ВТР. После своего возвращения он приказал премьер-министру Сабиту Дамулле распустить правительство. Сабит Дамулла отказался, и Ходжа Нияз со своими людьми отправился в Яркенд, арестовал его и передал властям провинции Аксу, которые без лишних церемоний повесили его. То был конец ВТР. Шэн избавился от нее без необходимости с ней бороться. Его работу выполнили дунганские войска, изображающие лояльность Нанкину, и сам президент ВТР.

ВТР просуществовала примерно столько же, сколько Туркестанская автономия в Коканде в 1917–1918 годах. И ту и другую можно рассматривать как попытку создания государственности культурной элитой, неподготовленной и недостаточно обеспеченной ресурсами для того, чтобы осуществить такую затею. В случае ВТР интеллектуалов оттеснили на второй план и обошли военные, которые вначале заняли их

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 119

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Центральная Азия: От века империй до наших дней - Адиб Халид бесплатно.

Похожие на Центральная Азия: От века империй до наших дней - Адиб Халид книги

Оставить комментарий