стоял, облокотившись о перила, смотрел на воду и насвистывал. Странно было слышать этот свист в мертвом, неподвижном воздухе. Он не заметил Хелльвир даже после того, как она приблизилась к нему, и тогда она прикоснулась к его плечу. Он перестал насвистывать и в изумлении обернулся.
Это был мужчина среднего возраста с коротко остриженными волосами, как у городских стражников. У него было грубое, злое лицо; подбородок, поросший щетиной, пересекал шрам. Глядя на него, нельзя было подумать, что перед тобой профессиональный наемный убийца; он скорее походил на крестьянина или бывшего солдата, которому предложили деньги за грязную работу.
– Что вам надо? – произнес он с сильным провинциальным акцентом.
Хелльвир прикусила губу, не зная, с чего начать.
– Я жду свою хозяйку. Если она увидит, что я с вами болтаю, то раскипятится.
«Хозяйку», – грустно подумала она. У этого человека осталась жена.
Начало не показалось Хелльвир многообещающим. Она размышляла, как навести разговор на его нанимателей, и ее удивило то, что после смерти он застрял именно в этом моменте – когда стоял на мосту и ждал жену. Интересно, за кого он принял ее, Хелльвир?
Наверное, за какого-то прохожего, который заговорил с ним.
– Не волнуйся, к тому времени, когда она придет, меня здесь уже не будет, – сказала Хелльвир.
– Вы меня арестуете? – спросил он, глядя в сторону.
Значит, к нему обратился стражник.
– А что, нужно?
– Я ничего плохого не сделал.
– Тогда почему ты решил, будто я собираюсь тебя арестовать?
Убийца уставился на воду, и его глаза остекленели; он не ответил – может быть, не услышал ее. Хелльвир повторила вопрос; человек наконец обернулся и взглянул на нее так, словно видел ее впервые.
– Что вам надо? – спросил мужчина, и она удивленно заморгала. – Я жду свою хозяйку. Если…
– Если она увидит, что ты со мной болтаешь, то раскипятится, – пробормотала Хелльвир. – Я уже поняла.
Она снова попыталась втянуть его в разговор, повторила свою реплику.
– Я ничего плохого не сделал.
– Ты знаешь, что это неправда, – возразила она.
Хелльвир пыталась говорить намеками, не зная, что именно сказал стражник крестьянину во время их встречи на мосту. Он повернулся к ней, и его обветренное лицо исказила злобная гримаса.
– Зачем это мне? Это не моя война. У меня здесь жизнь, хозяйка, и я не хочу все это бросать ради непонятно кого. – Он отвернулся и снова уставился на воду. – Доброго дня, господин.
– Тебя хотели забрать в солдаты? – предположила Хелльвир. – Во время Войны Волн?
– Это не моя война, будь вы все прокляты, – выплюнул он. – Какая мне разница, кто сидит на троне?
Хелльвир задумалась. Ничего не получалось. Ей нужно было направить мысли этого человека в нужное русло, к нужному воспоминанию; возможно, какое-то слово или название заставит его отреагировать, как Лорис отреагировал на упоминание о Рочидейне.
– Ты воевал за Бержерадов? – спросила она.
Снова этот бессмысленный невидящий взгляд. Потом мужчина медленно отвернулся. Хелльвир вздохнула. Она потеряла контакт с ним.
– Что вам надо? – буркнул он. – Я жду свою хозяйку. Если она увидит, что я с вами болтаю, то раскипятится.
Она предприняла еще одну попытку, повторила весь разговор заново. Но в конце спросила, сражался ли он на стороне королевы. Его взгляд на мгновение стал осмысленным, и Хелльвир решила, что сумела пробудить в нем интерес, но потом он снова отвернулся.
– Что вам надо?
Она пыталась разговорить его, подвести к нужной теме – так дети направляют ручей в другую сторону с помощью камней и палок; но ручей всякий раз выходил из берегов и возвращался в свое русло. Убийца переносился мыслями в момент их встречи – он снова стоял на мосту и ждал свою «хозяйку». Хелльвир казалось, что эта бессмысленная болтовня продолжается уже несколько часов.
Когда убийца отвернулся от нее в сотый раз, она поняла, что ее терпение подошло к концу. Хелльвир взглянула в сторону набережной. Человек с черными глазами насмешливо наблюдал за представлением. Она подумала: что случится, если она вернется обратно, к Салливейн и королеве, не получив никакой новой информации? Ее заставят воскресить убитого. И ей придется заплатить за него частицей своей души.
Не успев как следует обдумать то, что собирается сделать, Хелльвир обернулась к крестьянину, схватила его, заставила повернуться к себе и отвлечься от этого проклятого канала.
– Хватит, – твердо произнесла она. – Я знаю, что ты убил принцессу!
Он заморгал и впервые взглянул ей в глаза.
– Что? Я?.. – начал он.
Но она не дала ему времени на то, чтобы прийти в себя.
– А ее охранники убили тебя. Ты мертв.
Мир у нее за спиной, вокруг нее потемнел. По неподвижной воде канала побежала рябь, как во время землетрясения. Хелльвир, не обращая на это внимания, смотрела в лицо человеку.
– Что… Я убил?..
– Кто тебя нанял? – рявкнула она. – Твой сообщник схвачен. Он жив и скоро сознается, так что отпираться бесполезно.
– Это какой-то розыгрыш? – пробормотал он, озираясь. – Я не позволю, чтобы надо мной издевались.
– Это не розыгрыш! Просто назови имя.
– Я… я… это…
Он нахмурился, потер лоб – то место, куда нанесли смертельный удар, – потом часто заморгал, как будто от этого могли проясниться мысли. Хелльвир взяла его голову в руки и заставила смотреть на себя. Щетина царапала ей ладони.
– Ты мертв, – медленно произнесла она. – Но ты убил принцессу. Ты сделал то, за что тебе заплатили. Теперь мне нужно знать, кто нанял вас обоих; ты можешь мне сказать, потому что твои наниматели ничего тебе не сделают. Ты уже мертв.
– Я… Ты говоришь чепуху, девчонка.
Он хотел вырваться, но она не отпускала его.
– Это правда. Оглядись. Разве это похоже на жизнь?
– Я… – Он замолчал, огляделся, посмотрел на небо. И продолжал молчать – видимо, все же не мог отрицать очевидного.
– Имя.
– Они не могут… я умер? Да, это похоже на загробный мир, так холодно… Как я…
– Твоей жене ничто не угрожает. Клянусь, я не позволю им бросить ее в тюрьму или казнить, если ты о ней волнуешься.
– Хозяйка? Она умерла много лет назад. Они и здесь могут ее достать?
Хелльвир ослабила хватку.
– Нет, не могут, – успокоила она человека. – И тебя они тоже не достанут.
Он покачал головой, стряхнул ее руки, прижал пальцы к переносице, как будто пытался справиться с головной болью.
– Я не могу, – сказал он. – Если они узнают…
– Они ничего тебе не сделают, здесь они тебя не найдут. Все обещания, которые ты им дал, потеряли силу, когда ты умер.
– Нет, это невозможно, – пробормотал он. – Это…
– Прошу тебя, скажи.
– Это… Боги, мне надо подумать.
– Скажи мне!
Убийца снова тряхнул головой, закрыл глаза. Отвернулся, и Хелльвир решила, что снова его потеряла, но он прижал руки к вискам и взглянул на нее.
– Это он? – воскликнул человек. – После того, что мы для него сделали? Это он меня прикончил?
– Кто?
– Он нас предал?
– О ком ты говоришь?
– Не спрашивай меня, о ком, чтоб ему провалиться. Оланд, ублюдок… это он меня убил?
У Хелльвир упало сердце.
– Оланд? – прошептала она. – Оланд Редейон? Это он вам заплатил?
– Да, этот негодяй. Я и мой приятель, мы были ему кое-чем обязаны, и он заставил нас вернуть должок. Мы вместе воевали; он спас мне жизнь, мне и Маттису. – Человек снова потер лоб. – Он нас убил? Боги, я знал, что он подлец, но…
Хелльвир не знала, что ответить. Земля уходила у нее из-под ног. Человек схватил ее за запястья, и она вздрогнула.
– Забери меня с собой, – потребовал он. Теперь его взгляд был вполне осмысленным; она увидела в нем гнев, страх, бешенство. – Я не хочу умирать, девочка, я еще не готов умирать. У меня… у меня есть дела в мире!
– Я не могу, я…
– Ты должна! Ты можешь! Не ври
