верил.
Спустя несколько дней Епархиальный дом был властями закрыт и опечатан. К разбору скопившихся там документов и материалов приступили сотрудники госорганов и спецслужб.
Патриарх Тихон оставался в Москве с немногими членами Синода и Высшего церковного совета. Вся церковная жизнь переместилась в патриаршее Троицкое подворье на Самотеке.
Вместе с тем, по областям и губерниям продолжалась национализация церковного имущества, закрывались монастыри, из школ изгонялся Закон Божий; всякая попытка духовенства выступить с протестом против этих действий или в защиту интересов церкви все чаще увязывалась с антисоветскими действиями формирующейся Белой армии, трактовалась как «контрреволюция».
Вот что, к примеру, сообщал о положении в «церковном мире» Петрограда в своей докладной записке от 2 5 сентября 1918 г. юрисконсульт VIII отдела Наркомюста Н.Н. Липкин-Копейщиков:
Мне удалось с полной определенностью установить, что рука об руку с контрреволюционным элементом в Петрограде идет черносотенное духовенство – «профессиональные затемнители народного сознания», убедившись, что русский народ окончательно прозрел, несмотря на опутавший его веками туман религиозной лжи и обмана, «священство» решило, что его темному благоденствию наступил конец, и вполне естественно, что оно бросилось спасать всеми правдами и неправдами свое окончательно пошатнувшееся положение, и попы, эти лучшие агитаторы темных, малосознательных элементов, пустились с амвона и кафедр, на собраниях и беседах, в церквах и обществах, словесной и печатной пропагандой подрывать в массах доверие к народовластию, и с крестом на груди, камнем за пазухой, а подчас и с железным посохом в деснице, открыто и настойчиво призывать к свержению власти Советов, колеблющей, якобы, исконные устои веры и нарушающей основные права церкви.
В Петрограде с церковных кафедр произносятся явно антиправительственные, зажигательные речи, печатаются десятками тысяч воззвания с погромными призывами и даже при свершении самого богослужения допускаются местами молитвы новейшей фабрикации, имеющие целью внушить малосознательным и фанатически настроенным элементам убеждение, что советская власть является как бы «гонительницей веры и врагом благочестия». В расчете на психологию ханжества и убогой сознательности, митрополитом Петроградским[258] было отдано распоряжение по епархии о совершении во время всенощного богослужения на 27/14 сентября особого чина всенародного покаяния и соборования, с елепомазанием, а также и о совершении поместных крестных ходов[259].
Глава 6
Религии, церкви и верующие в годы Гражданской войны. 1918–1922
Первая годовщина октябрьской революции
Вначале ноября 1918 г. большевики, несмотря на войну, голод и разруху, активно готовились отметить первую годовщину Октября. В Москве из кремлевских кладовых были выделены 200 саженей канатов и тысячи аршин красного сукна для украшения Красной площади. Здесь 7 ноября состоялся первый в советской истории торжественный проход войск и демонстрация. Впереди колонн шел Владимир Ленин, за ним – депутации заводов, ученые и рабочие со знаменами, были оркестр и хор. Перед братской могилой у Кремлевской стены открыли мемориальную доску «Павшим в борьбе за мир и братство народов». С установленной рядом трибуны с речью выступил Ленин. В рамках ленинского плана монументальной пропаганды и во исполнение декрета Совнаркома «О памятниках Республики» на улицах и площадях Москвы к Годовщине были установлены первые советские памятники.
Патриарх Тихон в заседании Синода предложил откликнуться на первую годовщину Советов особым посланием, выражающим церковную точку зрения на происшедшее в 1917/1918 г. Неожиданно выяснилось, что не все разделяют резкость обличений в адрес власти и тогда патриарх, не желая ставить под удар членов Синода, подписал письмо единолично, как патриаршее обращение. И, надписав на конверте: «Москва. Кремль. Ленину», отослал его в Совнарком.
В.И. Ленин произносит речь с трибуны на Красной площади в день празднования первой годовщины Великой Октябрьской революции.
7 ноября 1918!
[РГАСПИ]
Открытие мемориальной доски «Павшим в борьбе за мир и братство народов». В группе В.И. Ленин, Я.М. Свердлов, М.Ф. Владимирский, Н.И. Подвойский, В.А. Аванесов, Л.Б. Каменев. 7 ноября 1918
Скульптор С.Т. Коненков. [РГАСПИ]
Открытие памятника поэту И.С. Никитину на Театральной площади у Китайгородской стены. 3 ноября 1918
[Из открытых источников]
Декрет СНК «О памятниках Республики».
12 апреля 1918
[РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 1.Д. 5678. Л. 1]
Открытие памятника французскому революционеру М. Робеспьеру в Александровском саду. 3 ноября 1918
[Из открытых источников]
Ответ не заставил себя ждать. Явившиеся на Троицкое подворье представители ВЧК заявили Тихону, что он заключается под домашний арест, а деятельность Синода приостанавливается. Всякие посещения патриарха посторонними людьми и проведение каких-либо собраний в доме запрещались. В Подворье, и прежде всего в канцелярии и в покоях патриарха, были произведены обыски и выемки различных документов и предметов.
В трагических условиях Гражданской войны письмо патриарха властями было воспринято как политический документ, как «контрреволюционная пропаганда». Несколько позже, когда секретным отделом ВЧК было установлено, что патриаршее письмо (вкупе с его посланием от 19 января 1918 г.) в десятках тысячах экземпляров распространялось на территории, подконтрольной Белой армии, а также конспиративно среди населения и в воинских частях на «красной территории», было возбуждено дело против патриарха по обвинению в антисоветской деятельности. Это был момент, когда власть окончательно отказалась от каких-либо контактов с Православной церковью, зачислив ее в лагерь политических врагов, в отношении которых все меры, вплоть до репрессивных, возможны и оправданны. Послание окончательно и бесповоротно разделило церковь и власть. Назад ни той, ни другой стороне хода более не было, а впереди – столкновения и борьба с непредсказуемым для каждой из сторон финалом…
Несмотря на сложность отношений с новой властью, патриарх Тихон в течение октября – декабря вновь и вновь вступается за иерархов церкви, оказавшихся в сложных ситуациях, направляя письма В.И. Ленину с просьбами рассмотреть, разобраться, защитить[260].
Николо-Угрешский монастырь. Московская губерния.
Начало XX в.
Открытка. [Из архива автора]
…Ноябрь 1918 г., Кремль. Управляющий делами Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевич, находясь в своем кабинете, разбирал поступившую, как всегда, в огромном количестве корреспонденцию. Отвлек стук в дверь.
– Вам принесли нарочным пакет от патриарха, – сообщил вошедший секретарь. – Принимаем? Он ждет…
– Секунду, просмотрю… Милостивый государь, Владимир Дмитриевич, в очередной раз прошу Вашего участия, чтобы доставить прилагаемые документы господину председателю СНК… Тихон, патриарх
